Посещение Балаклавской Свято-Георгиевской обители императором Николаем II

Семнадцатого октября 1898 года Георгиевской монастырь посетили император Николай II с императрицей. Государь принял участие в закладке соборного храма Вознесения Господня, в память избавления от опасности, грозившей ему в Японии в 1891 году, и в честь 1000-летия монастыря. Собор предполагали построить с тремя приделами: главным — Вознесения Господня и двумя боковыми — в честь небесных покровителей царской четы — святителя Николая Чудотворца и святой мученицы Александры.

Закладку совершал Преосвященный Никон епископ Вольский, временно управляющий Таврической епархией, во служении монашества и белого духовенства.

После приветствия владыки императорская чета направилась в пещерный храм Рождества Христова, где настоятель отслужил молебен. Церковь вместила только царскую чету и свиту, состоящую из министра двора барона В. Фридерикса, дворцового коменданта П. Гессе, дежурного флигель-адъютанта полковника князя Оболенского, фрейлины императрицы, и нескольких встречавших их лиц. В ходе визита император через барона Фридерикса пожертвовал в обитель 3000 рублей.

По окончании богослужения Николай II с супругой обошли верхнюю часть монастырского сада, а затем последовали к месту закладки нового храма. Здесь их императорским величествам был представлен эскизный проект храма. Далее, заложив в каменное возвышение в виде престола золотые монеты и серебряную доску с начертанными на ней словами о закладке храма, Николай II и императрица положили первые камни Свято-Вознесенского собора.

В 1909 году был разработан рабочий проект соборного храма, реализоваться которому помешала первая мировая война…

Об одном из посещений Николаем II Свято-Георгиевского монастыря нам рассказывает граф Д. С. Шереметьев.

„Этот случай произошел в эпоху Великой войны, в 1915 году. Государь Император, вместе с Императрицей Александрой Федоровной и с Августейшими Детьми прибыли в Севастополь.

Государь, любивший после завтрака делать большие прогулки на автомобиле по окрестностям Севастополя… неожиданно отправился с Императрицей в Георгиевский монастырь, где он раньше, в прежние годы, неоднократно бывал, но на этот раз в монастыре Его никто не ожидал. Игумен и братия были очень удивлены и обрадованы Высочайшим посещением.

Мы вошли в церковь и начался молебен. Стройные голоса монахов сразу изменили настроение: точно мы вошли после бури в тихий залив. Все было так молитвенно, проникновенно и тихо. Вдруг за дверьми храма, весьма небольших размеров, раздался необычайный шум, громкие разговоры и странная суматоха, одним словом что-то такое, что не соответствовало ни серьезности момента, ни обычному монастырскому чинному распорядку. Государь удивленно повернул голову, недовольно насупил брови и, подозвав меня к себе жестом, послал узнать, что такое произошло, и откуда это непонятное волнение и перешептывание. Я вышел из храма, и вот что я узнал от стоявших монахов: в правых и левых скалах, в утесах, живут два схимника, которых никто из монахов никогда не видел, и о том, что они живы, известно только по тому, что пища, которая им кладется на узкой тропинке в скалах, к утру бывает взята чьей-то невидимой рукой.

И вот произошло невероятное событие, потрясшее всех монахов монастыря: два старца в одежде схимников тихо поднимались по крутой лестнице, ведущей вверх со стороны моря. О прибытии Государя в монастырь им ничего не могло быть известно, ибо и сам игумен и братия, никто не предполагал о посещении Государя, которое было решено совершенно внезапно, в последнюю минуту. Вот откуда волнение, произошедшее среди братии… Я доложил Государю и видел, что это событие произвело на него впечатление, но он ничего не сказал и молебен продолжался.

Когда кончился молебен, Государь и Императрица приложились ко Кресту, потом побеседовали некоторое время с игуменом и вышли из храма на площадку.

Там, где кончалась деревянная лестница, стояли два древних старца. У одного была длинная белая борода, а другой был с небольшой бородкой. Когда Государь поравнялся с ними, они оба молча поклонились Ему до земли. Государь видимо смутился, но ничего не сказал и медленно им поклонился.

Теперь, после всего происшедшего, думается, что не предвидели ли монахи-схимники своими мысленными очами судьбы России и Царской Семьи и не поклонились ли они в ноги Государю Императору Николаю II как Великому страдальцу Земли Русской.

Много лет спустя, слышал я от одного достоверного лица, которому Государь Сам лично это рассказывал, что однажды, когда Государь на «Штандарте» проходил мимо Георгиевского монастыря, он, стоя на палубе, видел, как в скалах показалась фигурка монаха, большим крестным знамением крестившего стоявшего на палубе «Штандарта» Государя все время, пока «Штандарт» не скрылся из глаз…”