Послевоенный период Максимовой дачи
После войны Максимова дача долго была заброшенной. На ней разместился Фиолентовский медицинский склад, была введена охранная зона. В конце 70-х годов на его базе сформировали медицинский отряд, находившийся в подчинении военно-морского госпиталя 1472 им. Пирогова Краснознаменного Черноморского флота.
В 1952 году Максимову дачу посетила одна из дочерей Максимова. Она приехала из Франции. Вряд ли состояние парка и усадьбы вызвали у нее восторг. К полуразрушенным гротам предприимчивые местные жители постепенно пристраивали уродливые лачуги. По окрестностям дачи бродила вездесущая севастопольская детвора, разыскивая оружие и припрятанные сокровища «графа» Максимова.
На склонах балки зияли воронки, почти все здания были разрушены. Все здесь напоминало о недавней войне.
Постепенно парк терял красоту. Начался обратный отсчет в жизни Максимовой дачи. От ее былого великолепия до забвения во второй половине XX века. Специалисты сравнивали парковый ансамбль, созданный А. А. Максимовым, с красотой Софийского парка в Умани, Воронцовского в Алупке, Стрыйского на Львовщине, с парком болгарской царицы в Балчике…
В 1957 году в Севастополе появилась группа энтузиастов, ставших инициаторами возрождения Максимовой дачи. Они предложили создать на территории усадьбы Севастопольский ботанический сад или дендрарий. Но городской отдел архитектуры эту инициативу встретил без оптимизма.
В 1959 году усадьба с посадками на 43 гектарах земли передана лесхоззагу. На его территории находился домик лесника — кордон Балаклавского лесничества. В течение последующих двух лет руководством лесхоззага были предприняты попытки частичного восстановления парка. На площади в 42 гектара были заложены молодые насаждения, но местные жители, облюбовав Максимову дачу для выпаса скота, успешно уничтожили все труды.
В 1963 году лесхоззаг поднял 5 гектаров плантажа для закладки парка. Сделано это было по всем агротехническим правилам. Правда, скоро выяснилось, что это место запланировано под строительство школы, и работы прекратились.
Тем временем общественность Севастополя обращала внимание властей города на необходимость восстановления Максимовой дачи. Помощь в этом деле энтузиастам оказывало городское общество охраны природы. Была создана инициативная группа по выявлению редких пород деревьев, кустарников и растений Севастополя с последующей их паспортизацией. Особое внимание уделялось Максимовой даче. За год работы на ее территории было обнаружено около 80 видов и разновидностей деревьев, 150 кустарников, относящихся не только к крымской флоре, но и экзотов.
В 1962 году на конференции общества охраны природы экскурсовод А. Машкин предложил создать на Максимовой даче постоянную бригаду под руководством опытного садовника. Однако эта инициатива не была поддержана. Даже настойчивое требование к властям города известного паркостроителя профессора А. С. Паламарчука срочно создать на Максимовой даче загородную зону отдыха ни на что не повлияло.
«Максимова дача, — убежденно писал профессор Паламарчук, — это уникальный, единственный в своем роде парк на Украине. Очень жаль, что он находится в таком плохом состоянии. Парк нужен народу не только для отдыха, но и для науки, как памятник архитектуры».
Пока в кабинетах городских чиновников искали выход из ситуации, территорию парка активно, но незаконно осваивали предприимчивые местные жители.
Известный севастопольский краевед Е. В. Веникеев (1937–1994) в статье «Парк „Максимова дача”» с горечью заметил:
«Парк заброшен, зарос подлеском, кустарником. В чем причина его печального состояния? Конечно, это место очень пострадало в военные годы. Но ведь с 1944 года, когда отсюда ушла война, никто и пальцем не ударил для его восстановления… толпы отдыхающих весной и летом наполняют парк, оставляя кучи мусора и следы костров. Расположенный рядом соковый завод отравляет территорию сточными водами. Такое отношение… ПРЕСТУПНО».
Евгений Витальевич Веникеев, человек неравнодушный, болезненно переживавший состояние усадьбы, не раз напоминал севастопольским властям о гибнущей жемчужине города. И не просто напоминал, но и действовал.
При непосредственном участии Веникеева, как главного инженера проекта, в 1975 году Севастопольским филиалом КрымНИИпроекта разработан план детальной планировки зоны отдыха на Максимовой даче. Проект предусматривал реставрацию всех сооружений усадьбы, малых архитектурных сооружений парка, строительство дополнительных объектов сервиса на площади почти 113 гектаров.
После окончания войны это был первый серьезный шаг к возрождению былого великолепия Максимовой дачи. Но на реализацию проекта не оказалось денег. Он был успешно похоронен под грузом других городских проблем, которые никогда не кончаются.
На протяжении последующих десятилетий усадьба и парк продолжали разрушаться временем и безграмотным недальновидным хозяйствованием наших соотечественников, руководителей города.
Использование архитектурного комплекса Максимовой дачи военно-морским госпиталем Черноморского флота, как и Севастопольским соковым заводом, помещений, принадлежавших в прошлом предприятию Максимова, сильно исказило исторический облик усадьбы. Построены здания, которые своим внешним видом нарушили эстетику паркового ансамбля. Оказались разорваны композиционно-визуальные связи архитектурного комплекса и парка.
Многие помещения дома были перестроены, а некоторые стены разобраны местными жителями для дачных домиков. Большое опасение вызывает состояние искусственных бассейнов парка. Из-за нарушения целостности водоводов их пропускная способность резко снижена. Это обстоятельство привело к нерегулируемому сбросу водного потока вниз по Хомутовой балке, что стало причиной заболачивания центральной части комплекса. Водоемы сильно замусорены. Из них много лет продолжается неконтролируемый отбор воды одним из садово-огороднических кооперативов.
Уничтожены все фонтаны, а система подачи воды к оставшимся двум (подземный и «поющий» фонтаны) давно бездействует.
Разрушены все мостики через ручей, протекающий по балке, и его каменная отбортовка. Периодический сброс отходов сокового завода и канализационных вод превратили в прошлом чистый, наполненный родниковой водой поток в почти пересохшую дурно пахнущую грязную канаву, через которую сегодня можно легко перешагнуть.
В середине 80-х годов прошлого столетия состояние Максимовой дачи привлекло наконец внимание властей города. Решением Севастопольского исполкома горсовета от 17 июня 1985 года №10/461 она объявлена памятником архитектуры местного значения. Однако это никак не повлияло на дальнейшую судьбу усадьбы и парка.
В конце 80-х в истории Максимовой дачи наступил период, когда предпринимались попытки сразу нескольких организаций решить проблему. Но всех останавливала необходимость вложения в усадьбу и парк крупных финансовых средств. По свидетельству работников Укрпроектреставрации, стоимость всех работ на ней в описываемый период составляла более 5 млн. рублей.
Тогда же велись переговоры с одним из представителей Русской зарубежной церкви о возможности строительства на территории усадьбы часовни. Она должна была служить делу примирения в гражданской войне красных и белых, двух русских православных церквей. Севастополь имеет полное право стать центром этого примирения, ведь именно здесь завершился главный, заключительный аккорд великой бойни, отголоски которой до сих пор потрясают современную историю, ибо не наступило примирение. К сожалению, и этот вопрос не был решен.
События, разворачивавшиеся вокруг Максимовой дачи в первой половине 90-х годов, были отмечены продолжавшимися попытками общественности Севастополя убедить власти города в необходимости немедленных действий по ее восстановлению. Однако распад СССР и последовавший за ним всеобщий кризис значительно усложнили решение вопроса.
На начало 90-х годов архитектурные потери Максимовой дачи в Крыму, по скромным подсчетам специалистов, составили примерно 95 процентов.